-Знаешь, Шао... ты меня сильно удивляешь и настораживаешь. Ты лично видел *это*? И на что это было похоже? Потешь мое любопытство...

Анна чудесно знала, что значит имя "Нитта". Малоизвестные простым людям имена демонических лордов, однако, были хорошо знаомы священникам. Ниттой называлась сущность, походившая в гримуарах как Госпожа Суккубов. Мощная, ужасающая и соблазнительная сила, завлекающая смертных не столько в объятия плотской страсти, сколько в объятия греха как такового - соблазнов и темных желаний.

Анна совершенно точно собиралась получить полную информацию от Шао.

-Вообще странно. Две тысячи лет, а получается, все так же, как и сейчас. Только оружие было мощнее.

Лицо Анны было совершенно безмятежно. По меньшей мере, капеллан не собиралась вскакивать и с громкими воплями устраивать геноцид еретиков в лице меча. Просто потому, что ни повода, ни причины делать такое не было. А еще ей сильно хотелось спать. Последний раз промежуток между укладыванием и засыпанием длился более пяти минут, когда Анне было шестнадцать лет...

Анне снился ее старый двухэтажный дом, в котором прошло ее детство. Снилась ее комната, снилась роща, в которой она любила посидеть в свободное время. К ней ненадолго вернулось безмятежное детство, прошедшее в месте, в которое она планировала ненадолго вернуться только через несколько лет.

Ритуал, принятый у Алых Волков, полностью ей бы не знаком - только словесные описания. Капеллан понимала, что идти одоспешенной явно не стоит, но стоило бы взять оружие. Судя по тому, что говорил сотник - времени еще много и есть одна полезная вещь, которой стоило бы заняться.

Священник прошла к столу и протянулась к полке, стоявшей рядом. Выудив пухленький томик, она уселась за стол и раскрыла книгу на отмеченном закладкой месте, вооружившись небольшим кусочком грифеля. Книга, как ни странно, называлась "Записи о вторжении Даска 450 ПР" и была куплена Анной во время редкого события - нахождения в Гории, дававшего возможность посетить книжный магазин и потратить там прорву денег на особо редкую и ценную литературу. Пока есть время - Анна собиралась читать.

Они прошли в центральное строение заставы и поднялись в большой зал на втором этаже, где Анна увидела чуть ли не всю сотню и весь ее командный состав. В освещенном свечами зале, в почти полной тишине священник слушала сотника, перечислившего основные вехи ее биографии в составе Алых Волков и объявившего о награде, которой удостаивает своего священника вся сотня. Анна почти не разбирала слова, понимая глубинную суть речи: ее теперь окончательно признают как часть сотни, а не как нечто занудное, бесполезное в боевой работе, что, увы, имело место с некоторыми капелланами, которых сейчас вспоминать она не будет.

Словно в подтверждение, сотник произнес:
- Будь всегда нашей сестрой по оружию, Анна, -и, уже обращаясь к кму-то в стороне, добавил негромко.- Несите.

Несколько солдат вынесли из боковой каморки ярко начищенный великолепно сработанный доспех и нечто смутно знакомое и серое.
Когда воин проявляет себя - слушала Анна, поедая глазами катафракт - для него начинает готовиться искусно сделанное снаряжение. Лучшая работа, достойная офицера Алых Волков, сейчас перед ней, сделанная специально на заказ, оформленный еще до нового "сезона охоты". Священник спокойно, по старой традиции, которую знала из рассказов, без запинок и подсказок, начала облачаться в новый доспех с помощью двух солдат, внесших это, без преувеличения, отличное снаряжение.

Когда облачение капеллана закончилось, сотник принял из рук солдата серый предмет, оказавшийся волчьей шкурой. Развернув предмет, оказавшийся тщательно обработанным и с приделанными застежками, сотник возложил шкуру на плечи священника.

Чуточку помедлив, священник продолжила:
-Конечно, я довольна. Это почести в знак признания моих скромных усилий. И знак уважения. Видишь ли, капеллан всегда стоит немного поодаль от остальных. А если они так тепло приветствовали меня - то это означает, что дистанция между нами сократилась.

Даже несмотря на радость, Анна чувствовала, что Шао чем-то сильно недоволен. Называть причину этого недовольства за меч священник не хотела, дожидаясь, когда Шао сам скажет о том, что его угнетает.